Когда М. Эриксон был еще только районым психиатром, он работал с постпсихотичным больным со словесной окрошкой. Больной лепетал какие-то обрывки слов, разобрать его речь было совершенно невозможно. Эриксон записал на магнитофон речь больного, выучил наизусть, а потом вступил в контакт с больным на его языке. В первый же раз они проговорили довольно долго, а в конце этой беседы пациент сказал: "не мелите чепухи, доктор" и замкнулся. Дело благополучно кончилось выпиской.

История вторая.

Между 1883 и 1979 годами замечательный лингвист по имени Джорж Серф (специалиста по интерлингвистике) вынужден был заняться психотерапией. Одна из его лучших студенток оказалась госпитализирована в психиатрическую больницу с психотическим расстройством (одна из форм шизофрении). Профессор навестил ее в клинике и хотел просто поговорить с ней, расспросить о самочувствии. Однако, пациентка упорно молчала (после курса транквилизаторов это неудивительно).
Тогда профессор совершенно интуитивно применил весьма необычный прием: он заговорил с девушкой на несуществующем языке волапюк (искусственный язык вроде эсперанто, правда, менее популярный). Надо отметить, что прежде студентка сама довольно часто использовала неологизмы, любила придумывать новые слова (довольно типичный симптом при шизофрении и других психиатрических диагнозах). Как ни странно, пациентка с готовностью откликнулась на речь профессора, хотя она не знала волапюк. Она тоже стала что-то щебетать, постепенно приходя в себя. Эти регулярные разговоры на несуществующем (и непонятном студентке!) языке произвели удивительный терапевтический эффект. В результате многодневных «бессмысленных» бесед с профессором ее состояние стало улучшаться, и вскоре ее выписали из больницы. Психоз бесследно исчез.

После этого случая Серфа стали считать изобретателем своеобразного метода психотерапевтического воздействия – так называемой волапюк-терапии, то есть терапии общением на бессмысленных несуществующих языках. Дело тут вовсе не в конкретном языке волапюке – позже на групповых занятиях Серф использовал бессмысленные с точки зрения обыденной логики языковые конструкции со своими пациентами. Метод Серфа приобрел определенную известность и давал неплохие результаты.

Почему это работает?

Наш язык – тот язык, который мы используем в повседневной коммуникации – привычен и незаметен для нас. При шизофреническом процессе образование неологизмов носит своеобразный защитный характер. Так, Серф писал: «Болезнь сама проделывает над языком ту работу, которую каждому следовало бы проделать в норме. Мы передаем наши компенсаторные языковые возможности болезни, в то время как задача заключается в том, чтобы этими возможностями овладеть».

Серф также обратил внимание на бурное словотворчество детей. Он предположил, что этот феномен объясняется не только и не столько познавательным инстинктом, сколько интуитивной попыткой аутопсихотерапии, так как «словесные новообразования на самом деле создаются под давлением чувств, ищущих выхода наружу».

На нашем обычном языке возможно только поверхностное условное общение – на самом деле отчужденное и болезненное. Над индивидуумом довлеет социальный диктат языка. Социальная «дрессировка» есть, прежде всего, «дрессировка» вербальная. Общепринятый стандартный язык телевидения и других сми – язык выхолощенный, механический, мертвый и отчужденный.

Один из путей освобождения – возвращение к неоформленной детскости языка, к изначальному, исконному словотворчеству, построенному на фонетических играх и аллитерациях. Серф цитировал известное изречение Хайдеггера – «язык есть дом бытия» и прибавлял: «Печальная судьба человечества распорядилась так, что мы живем в домах, построенных не нами, не имея возможности даже подогнать их под себя». Стало быть, осознанное языковое творчество можно трактовать как «медленное возвращение в свой дом».

Как использовать это для оживления души?

Просто спустите свои языковые тормоза. Представьте себя ребенком и поговорите языком детского лепета, полнейшей чепухи, околесицы, нонсенсов и спонтанных неологизмов (можно представить себе, что вы говорите на иностранном языке, которого на самом деле не знаете – например на африканском). Постарайтесь получить удовольствие от этого словотворчества – ведь вы спонтанно создаете известный только вам язык! Прочувствуйте используемые вами звуки и интонацию.

Таким образом можно прекрасно общаться с животными - кошками (проверено лично!), собаками, птицами. Животные реагируют не на слова, а на интонации и звукосочетания. Поэтому при общении с ними вполне можно обходиться волапюком. И отдохнуть от повседневной человеческой речи.

Постскриптум-дополнение о падонкафском языке

Есть предположение, что все эти извращения над языком в просторах интернета, все эти медведы-преведы-аффтарвыпейяду- пишищо-байан-кисакуку не что иное как попытка освободиться от диктата языка. Людям нравится измываться над языком нормативным. Видимо, от этого им легчает, это дает ощущение какой-то власти над языком. Давление двойки за орфографию отступает, страх неминуемого наказания проходит. Как захочу, так и напишу(скажу)!

тема скомпилирована из журнала психиатра